Текст: Екатерина Пилютина, координатор программ Фонда защитников природы Фото: Николай Шпиленок, архив Елены Ситниковой
«Лес – мой дом». Так коротко и просто Елена Фёдоровна Ситникова когда-то ответила на вопрос журналистов, а что же значит для неё лес, Брянский лес и вся дикая природа. И это существенная правда, как говорили в старину на Брянщине. Елена Фёдоровна в самом буквальном смысле живёт в лесу. Лес не просто начинается за калиткой её двора: лес даже немножко растёт и во дворе – прямо в огороде у Елены столетние дубы и скоротечная лесная медуница.
Елена Фёдоровна Ситникова, зоолог, заместитель директора заповедника «Брянский лес» по научной работе, неутомимый исследователь, лесной весёлый азартный человек. Медведи, зубры, летучие мыши, барсуки – круг интересов большой. Жизненной энергии природа отпустила Елене невероятно щедро. Не спрашивала, но не удивлюсь, что самым скучным занятием на свете Лена считает сон.
Елена родилась в кировском селе Коршик. Большое старинное село, окружённое лесом и речками. Во времена детства Лены там было больше двух тысяч жителей. Возникло оно на старом вятском водно-волоковом пути. Официальный отсчёт коршиковского времени идёт от 1720 года, когда епископ Вятский и Великопермский Алексий дал разрешение на строительство церкви в честь Зосимы и Савватия у речки Коршика. Храм построили на горе, на самом красивом месте округи. Зосим и Савватий не зря чудотворцы, они и здесь совершили чудо: храм сохранился целым все три столетия. Сегодня его восстанавливают.
"У храма этого в моем очень раннем детстве была большая высокая часть. Наверное, колокольня. В ней и был какое-то время клуб, где мой папа работал баянистом. И оттуда мои первые детские мысли: это не воспоминания даже, это воспоминания по рассказам родителей. Но они сильные! Гигантских размеров ёлка, её в бывшую колокольню с большим трудом затаскивают. Наряжают её, поднимаясь по этой древней винтовой старинной лестнице. Ёлка стоит на специальной конструкции. И она крутилась! А вот что я уже точно помню сама, так это огромных размеров игрушки, громадные шары, невероятные стеклянные часы. У меня до сих пор от них мурашки. Потом построили новый клуб, и это уже другое. А в другой части храма, наверное, это была трапезная, была библиотека сельская. Вот такая классика: храм – это библиотека. Там было очень атмосферно, а потом ещё библиотекаршей стала моя тётя, и мне совсем стало там хорошо: я из школы сразу шла в храм, в библиотеку, то есть, и пропадала там".
Все же мы, как сказал французский лётчик, родом из детства. Вот там, в Коршике и его деревеньках-предместьях, и закладывался главный интерес зоолога Елены Ситниковой: природа. Вокруг девочки не было биологов, не было учёных, не было академической среды. Но была школа жизни и был лес.
"Детство моё в селе было самое лучшее. В выходные всегда уезжала на велосипеде к бабушке, на окраину нашего села, в деревню с почти таким же названием – Большой Коршик. И все выходные была на Коршике: с пчелами, с коровами, с овечками, поросятами, кроликами. К пчёлам ходила с дедом: я сижу в особом маленьком домике «пчельнике», и записываю. А он мне кричит в окошко: «Улей номер такой-то! Матерь жива!» или «Не червит пока!». Сижу, пишу и мне так нравится это всё! А уж когда мы на пасеку в лес с дедом на несколько дней уезжали, это вообще чудесно: мы с дедом понимали, что ни бабушки, никого, только мы, пчёлы и лес. У нас всегда была с собой баклажка кваса, черный хлеб, яйца с луком и вот этот мед. Любовь к лесу и понимание леса, наверное, у меня оттуда и пошли. Вроде бы я и маленькая была, а леса совсем не боялась. Уходила от пасеки в огромный малинник. Это я теперь понимаю, что в любом куске этого малинника я могла наступить медведю на хвост, места такие. Но тогда ни я не боялась, ни дед за меня не боялся".
Цепь случайностей – переезд семьи из села в Киров, неудача с одной городской школой (нельзя учиться там, где никто не хочет учиться), объявление на остановке о наборе в химико-биологический лицей: всё это поставило веселую, активную, умную от природы и чуткую к случайностям девочку на единственно верную дорогу. Ближе к природе.
По окончании лицея – неудачная попытка поступить в МГУ и удачная – в Сходненский Пушно-меховой техникум. Ну и это вроде бы неплохо, про животных тоже. Училась прекрасно, выделялась, как и везде и всегда. И вот – практика: звероводческое хозяйство, полгода работы с серебристо-чёрной лисицей, той, которую ещё называют «чернобурка».
По окончании лицея – неудачная попытка поступить в МГУ и удачная – в Сходненский Пушно-меховой техникум. Ну и это вроде бы неплохо, про животных тоже. Училась прекрасно, выделялась, как и везде и всегда. И вот – практика: звероводческое хозяйство, полгода работы с серебристо-чёрной лисицей, той, которую ещё называют «чернобурка».
"Работала звероводом: кормила лисиц, смотрела за ними, там много разных особенностей. Начинала с лисят, летом, и они дорастали до так называемой «товарной лисы» в декабре. И в декабре их нужно было забивать. И вот тут я поняла, что в звероводческом хозяйстве работать не буду никогда: вот ты ходишь к зверям, привыкаешь к ним, это же лисицы, такие социальные, они хвостом тебе виляют. А потом ты их в декабре идешь и сам же лично должен забить, потому что всё здесь – твоя работа. Конечно, я с самого начала понимала, чем это всё закончится. Но оказалось, что одно дело понимать, а другое – сделать это. В общем, не моя это оказалась работа и не моё дело".
Принято решение учиться дальше. Елена пришла со своим красным дипломом сходненского зверовода в Кировский сельхозинститут (современной ВГАТУ). И как часто бывало в жизни будущего зоолога Елены Фёдоровны: цепь случайностей. Приемная кампания ещё не началась, зато идёт большая конференция. Девушку, пока ещё зверовода, отправили к декану, который (вот случайность!) оказался однокурсником главного учителя Елены в Сходне. Он сказал нашей Елене, что звероводом она всегда успеет работать, а вот охотоведом стать – не всегда, а вот сегодня есть шансы. И тут же, вот действительно тут же, собрал комиссию из числа участников идущей как раз конференции: Анна Ивановна Колеватова, Татьяна Сергеевна Арамилева, сам декан, ещё несколько человек. Экзамен абитуриентка, не ожидающая такого приёма, выдержала: в тот же день Лену зачислили на охотоведческий факультет. И назначили заодно старостой курса. Натуру не скроешь.
Мне же медведь покоя не давал: я на третьем курсе по нему тему курсовой взяла. И вот случайно (!) вычитала в книге «Мои друзья-медведи», сами понимаете, чья книга, адрес: Тверская область, Торопецкий район, почтовое отделение Пожня, Пажетнов. Я написала Валентину Сергеевичу письмо, что очень хочу работать с медведем у него. У меня его ответ до сих пор хранится, такой этот почерк красивый. Он написал: «Леночка, я очень рад. Но Кировск – это же далеко». Я ему в ответ пишу, что Вы, Валентин Сергеевич, перепутали Кировск и Киров. Мне нормально Тверская область, близко! В общем, на третьем курсе я поехала на практику уже туда, в Центрально-Лесной заповедник к Пажетнову. И все. Там же я должна была и остаться работать. Но, видимо, цепочка случайностей, которые так уже долго вели меня в «Брянский лес», ещё не закончилась".
Цепочка случайностей и доброго расположения людей сложились единственно возможным образом: в июне 2000-го года Елена Фёдоровна Ситникова стала штатным специалистом отдела науки заповедника «Брянский лес». Она поняла главное: здесь можно стоять на защите природы. Она здесь уже была незадолго до этого: приезжала с Пажетновыми выпускать медвежат. И зоолог простит такую фразу журналисту: проект по выпуску Елены Фёдоровны в брянские леса оказался и удачным, и устойчивым!
Четверть века (вот это слова для молодой активной женщины!) Елена Фёдоровна работает в заповеднике «Брянский лес». Сфера научных интересов – биология и распространение некоторых видов хищников фауны Европейской России, биология медведя и европейского барсука, распространение и экология рукокрылых юга Центральной России. Та жизненная энергия и природный ум, которыми так щедро одарила Елену природа, позволяют успевать всё и быть успешной. Совмещать административную работу, выходы в поля, просветительскую деятельность, личные увлечения (ткачество!)– всё получается. И всё, вот буквально всё, вызывает неподдельный интерес, и любознательная Елена идёт за ним со страстью.
Вот, возьмём летучих мышей. Приехал молодой зоолог из Вятки в «Брянский лес», бросилась в работу. Медведей изучала днём, а вечерами постоянно видела мышей. Проштудировала научную литературу и удивилась: ну неужели на Брянщине всего три вида рукокрылых, ну не может быть. «Вот днём медведей изучаю, вечером сижу на кордоне на крылечке, смотрю, мыши летают. Ну как это так: они там летают, а я не знаю, кто это». Исследовала весь заповедник, потом объехала всю область, район за районом, в поисках летучих мышей. Сегодня мы благодаря упорству и весёлому интересу специалиста по медведям с легкостью говорим, что на Брянщине 14 видов летучих мышей. В процессе Елена Фёдоровна научилась делать эту работу виртуозно и всего за двадцать пять лет стала высококлассным востребованным хироптерологом.
С зубрами другая история: с 1996 года заповедник «Брянский лес» включён в большую работу по восстановлению вида и созданию популяции вольноживущих зубров. Первая попытка не увенчалась успехом. А вот вторая, которую коллектив заповедника под руководством директора Александра Николаевича Никитенкова предпринял в 2009, принесла удачу: зубры теперь обычный вид в заповеднике. И организаторские способности, профессионализм и неутомимость заместителя по научной работе сыграли немалую роль в успешной реализации государственной программы.
Что делает в заповеднике «Брянский лес» заместитель по науке? Организовывает научную работу учреждения, участвует в конференциях, проводит конференции, читает просветительские лекции, проводит все требуемые учеты на подконтрольных территориях, ведёт работу по фотоловушкам, становится автором эксклюзивных экскурсий, курирует научную работу сотрудников и привлечённых специалистов, определяет общее направление движения заповедника как научного учреждения и многое другое. Иногда что-то наверняка да надоедает, ну, мы так думаем. Но одно точно никогда: медведи.
Что делает в заповеднике «Брянский лес» заместитель по науке? Организовывает научную работу учреждения, участвует в конференциях, проводит конференции, читает просветительские лекции, проводит все требуемые учеты на подконтрольных территориях, ведёт работу по фотоловушкам, становится автором эксклюзивных экскурсий, курирует научную работу сотрудников и привлечённых специалистов, определяет общее направление движения заповедника как научного учреждения и многое другое. Иногда что-то наверняка да надоедает, ну, мы так думаем. Но одно точно никогда: медведи.
Медведи для Елены Фёдоровны – это и любовь, и научный интерес, и путеводная звезда, и вдохновение. В книжных шкафах дома и в рабочем кабинете на первых местах книги о медведях: они используются постоянно. Сувениров, кружек, тарелок, чашек, постеров, календарей с медведями «им же несть числа». И «Брянский лес», к которому вела долгая цепочка случайностей, стал для неё настоящим медвежьим островом. Позже она использует этот образ и назовёт одну из реализованных медвежьих программ в заповеднике «Остров медведей».
На Брянщине медведь был почти истреблён ещё в середине 20-го века. Провели учёт в 80-ых: оставалось на всю область меньше десятка. Считай, что нет. В 1996 году начат уникальный и интереснейший проект: в «Брянский лес» привозили и выпускали медвежат-сирот, выращенных по особой методике Валентином Пажетновым на биостанции «Чистый лес». Как раз в этом примерно году юная Лена прочла его книгу и написала письмо: хочу работать с вами и с медведями! Всё так и сложилось: ещё не работая в заповеднике она приезжала с первыми партиями медвежат на Брянщину. А уж как стала сотрудником «Брянского леса», медведи стали её зоной ответственности.
С 1996 по 2014 в общей сложности было выпущено 16 медвежат. Несколько лет назад Елена Фёдоровна традиционными методами изучения структуры популяции (учёт по следам) подводила промежуточный итог великого медвежьего переселения из Тверской области на Брянщину: в заповеднике и его окрестностях на площади около 250 тысяч гектаров обитает примерно 25 особей разного пола и возраста. Оптимальная плотность медведя для естественно функционирующей популяции (без пресса охоты и биотехнических мероприятий) – одна особь на 1000 гектаров. В «нашей» популяции плотность составляет одна особь на 10 000 гектаров, что в десять раз меньше оптимальной. И возможности для роста популяции есть.
Несколько лет в заповеднике работал научный и природоохранный проект «Остров медведей». Нетрудно догадаться, кто автор проекта и кто придумал название! У проекта было несколько задач: завезти после перерыва несколько медвежат-сирот в заповедник, наблюдать за ними посредством GPS-ошейников, с помощью специальных ловушек получить генетический материал (шерсть) и изучить популяцию брянских медведей, установить фотоловушки для детального учёта численности и понимания особенностей поведения медведей. Научные выводы – в отчётах и статьях, просветительские – в лекциях и встречах. Главный вывод таков: мы знаем, что в брянские леса вернулся главный их хранитель – медведь. Пусть он по-прежнему и в Красной книге, но он есть! Пусть у него сейчас и остров, но это лучший медвежий остров из возможных.
"Чувствую, что хочу подвести определённый итог своих 25 лет в «Брянском лесу». Все мои наработки за это время – их точно нужно облечь в статьи, в книгу, может быть, научную или научно-популярную. Мне важно, чтобы моя работа за все эти годы не пропала. Но подведение итогов, конечно, не будет финалом полевой работы: как мне без этого!? Хотя нужно признать, что «в поля» я уже так много ходить, как в ранней молодости, не смогу. Интересно, я недавно осознала, что я 25 лет своей жизни прожила в 20 веке и в одном месте, а 25 лет – в 21 веке и в Брянском лесу. И отсюда я никуда не хочу уезжать, здесь у меня полное ощущение второй родины. Не могу себя представить ни в каком другом месте. Очень люблю Кенозерье, но даже и туда не смогу уехать навсегда. Думаю иногда: а будут ли сюда приезжать мои возможные внуки? Хотелось бы. Мне здесь так нравится. Здесь я дома. Здесь я нужна".
